О потерях тепла

«Се, стою у двери и стучу… Эти слова записаны в последней книге Библии. Они раскрывают одну из основных и очень важных истин Священного Писания: Бог хочет, чтобы человек, услышав Его голос, открыл дверь своего сердца и впустил Его… В этих словах поразительно то, что всемогущий Господь Бог, Которому все подвластно, предстает перед нами не властелином, а странником, стучащим в дверь сердца».

Зима в Москве всегда тяжела встречами на улицах с теми, у кого нет крыши над головой. Это отравляет душу, и уже не в радость блистающая красота снега и причудливые узоры покрытых инеем веточек. Каким-то внутренним усилием удается все же отталкивать бесполезные размышления. Но вот случайная встреча с бездомным, краткий разговор с ним – и опять никуда не скрыться от навязчивых, тоскливых «зимних» мыслей, и который день в голове звучит тихий голос Окуджавы:

Когда метель кричит как зверь
Протяжно и сердито,
Не закрывайте вашу дверь,
Пусть будет дверь открыта.

Но как же – открыта?! На двери моего подъезда висит табличка: «ЗАКРЫВАЙТЕ ДВЕРЬ! ХОЛОДНО!» Да, холодно. Хотя настоящих холодов пока и не было. А может все-таки логичней было бы объявление: «НЕ ЗАКРЫВАЙТЕ ДВЕРЬ! ХОЛОДНО!»

Зима еще не наступила, когда 6 ноября мы прочли в газетах это сообщение:

«В Москве семь человек замерзли насмерть.

В минувшую ночь в Москве произошли первые заморозки. Температура понизилась до семи градусов мороза. За прошедшие сутки на улицах Москвы были найдены тела семерых человек, умерших от переохлаждения, сообщает РИА Новости…Замерзших нашли в разных частях Москвы: на Покровке, Загородном, Щелковском и Аминьевском шоссе, улице Мневники, а также на площади трех вокзалов. Ни у кого из погибших не было при себе документов. Источник из правоохранительных органов уточнил, что их личности устанавливаются и не исключено, что все они - лица без определенного места жительства. …"Интерфакс" сообщает, что 14 октября, когда в столице выпал первый снег, на улицах столицы были найдены тела двоих человек».

«В минувший понедельник на больничных койках с диагнозом "переохлаждение" оказались 13 человек. Еще двое москвичей замерзли насмерть прямо на улице. Вчерашний день добавил в список новые жертвы: 11 человек госпитализировано, в Зоологическом проезде милиция обнаружила закоченевший труп 51-летней жительницы Свердловской области. Еще двое - 61-летний москвич-пенсионер и неизвестный 35-40 лет - замерзли на Большой Грузинской и Пятницкой улицах. Большинство пострадавших, как сообщили нам в столичном Комитете здравоохранения, были бомжами».

А 2 декабря услышала по радио: «Всего с начала холодов жертвами мороза в Москве стали 35 человек».

И это еще только начало. Ничего удивительного в этих сообщениях нет – ведь трагедии происходят каждую зиму. Вот, пожалуйста, это взято почти наугад из бесконечного перечня подобных материалов в лентах Интернет-новостей:

08.02.2007 «На сегодняшний день в России живут 4,2 миллиона бездомных, что почти равняется численности всей российской армии. В Петербурге количество бомжей точно неизвестно. Но только в пункте учета РБОО «Ночлежка» зарегистрированы более 17 тысяч. Приюты-ночлежки могут принять всего 200 бездомных».

19.01.2006. «Продолжает расти число жертв крещенских морозов. За прошедшие сутки в Москве 7 человек скончались от переохлаждения. Всего от холода с начала зимнего сезона в Москве умерли 116 человек. Первый случай смерти от переохлаждения был отмечен в конце октября». NEWSru.com

2005, Петербург. "Только по официальным данным, прошлой зимой от холода в городе погибло более 300 человек"

7.10.2004: Согласно статистике международной общественной организации «Врачи без границ», каждый год в зимний период в Москве страдает от переохлаждения около 3000 человек. Из них более 200 замерзает насмерть прямо на улице. Еще столько же погибает в течение первых суток с момента госпитализации. Сотни людей остаются инвалидами вследствие обморожения. С октября 1999 года по март 2003-го в Москве от холода погибли 1667 человек». www.newizv.ru/news/2004-10-11/12842/

«8 января 2003 г. Би-би-си, Москва. Утро 8 января оказалось в Москве самым холодным за эту зиму, которая уже унесла 250 человеческих жизней. Эти люди погибли от холода. По официальным данным, 90% погибших от мороза - бездомные. Они замерзли на улицах, потому что им некуда было пойти. …Только за последние четыре зимы в Москве замерзли насмерть 1667 человек. Сегодня на более чем 100 тысяч бездомных, живущих в Москве, приходится только восемь приютов на 1500 мест».

21.10.2002. За минувшие выходные в Москве от переохлаждения пострадали 27 человек… Всего за прошедшую неделю в столице зарегистрирован 101 случай переохлаждения граждан. Медикам пришлось госпитализировать 90 человек, 11 из которых спасти так и не удалось, РИА “Новости”.

Особенно тяжело бывает поздним вечером: лечь в теплой комнате в чистую постель, забраться под одеяло – и опять вспомнить о них. Конечно, молишься: «Господи, помоги! Не оставь их, Господи!» Но это мало утешает, ведь мы призваны быть руками Его, от нас Бог ждет сочувствия и помощи для несчастных, замерзающих на улицах.

Всем хорошо знакомы суровые слова: «…ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня… истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную».

Иисус ничего не сказал слушавшим его ученикам о замерзающих людях. Наверное, потому, что это было бы непонятно жителям Палестины. Но ясно, что Он говорит это нам, свидетелям того, как мороз каждую зиму собирает страшную жатву на наших улицах.

Пока бездомные для тебя – безликая масса людей, проще не думать о них. Но вот случилось месяца полтора назад поговорить с бездомным Сергеем Б-ным, 41 года… Мы беседовали в ожидании вызванной к Сергею бригады «Скорой помощи». Этого человека накануне ночью жестоко избили и лицо его было покрыто кровоподтеками, один глаз пугающе смотрел из озерца крови, иногда Сергей постанывал от боли в сломанном ребре. Видимо, имелось и сотрясение головного мозга. Вызывать «Скорую» пришлось дважды. После первого вызова никто не приехал, на второй звонок диспетчер смущенно ответила, что машина выезжала и сломалась по пути. И если бы не настойчивость оказавшейся рядом с Сергеем красивой уверенной женщины (к сожалению, знаю о ней только то, что она из прихода о. Георгия Кочеткова), то, возможно, искалеченный человек не дождался бы помощи.

Меня поразил спокойный тон его рассказа, покорность, с которой он принимает обстоятельства своей жизни и абсолютное отсутствие озлобленности или ожесточения: детдомовец, после выпуска распределили работать на завод и дали общежитие, но «по глупости» ушел с работы и, соответственно, лишился жилья. Потом на работу не брали, так как отметки о прописке в паспорте не было вообще (?), и с тех пор он скитается.

О страшном происшествии минувшей ночи говорит тоже как о чем-то обыденном: « Как всегда ходил, ждал, пока метро откроют. Ночью ходишь, чтоб не замерзнуть, а как метро откроют – можно уже отогреться и если повезет – поспать. Вот я и ходил, а потом напали сзади и стали избивать. Я не очень их рассмотрел, это дворники, наверное… То ли киргизы, то ли еще кто-то из таких, приезжих. Их тут тоже обижают, и не доплачивают, вот они и…» Я попробовала беспомощно объяснить: « Вас избили изверги, негодяи. Но Вы не думайте, не все такие…» Сергей, тихонько постанывая, хватаясь за голову, ответил, удивленно даже: «Ну, конечно, не все… Я же и не говорю, что все…»

Наконец, приехала «Скорая». Хмурая врачиха натянула резиновые перчатки и первым делом брезгливо перебрала слипшиеся от крови волосы Сергея, удостоверившись в отсутствии в волосах бездомного паразитов, потом приподняла веко над кровавым глазом, потыкала в разбитое лицо и бок, к которому он все время осторожно прикладывал ладонь. На тихий шепот Сергея: «Ох, больно», раздраженно отрезала: «Потерпишь! Звонят из-за такого… Всю Москву на уши поставил!» Но все же его повели к машине и увезли в больницу. Как выяснилось позже, в нейрохирургию Первой Градской.

Легче вытеснить раздумья о бездомных вообще. Труднее – конкретно о Сергее Б-не. Сперва мысли были даже утешительные: наконец-то спит в тепле, на кровати, как человек! Хоть и в коридоре… Но когда через недолгое время он был выписан «по месту жительства», на улицу…

Недавно назад увидела у храма Космы и Дамиана в Столешниковом переулке бездомного парня, склонившегося над своей котомкой. Под клочковато выстриженными волосами виднелась грубая припухшая дорожка свежего шва. «Сергей?!» Поднимает голову – теперь я вижу, что ошиблась, на меня удивленно смотрит совсем молодой парень, тоже со следами побоев на лице: «Нет, я Саша»…

И последнее шокирующее впечатление. 1 декабря, поехала на Главпочтамт, на Мясницкую. Поеживаясь от морозного ветерка – было минус 8, перешла по светофору от «Тургеневской» к зданию Главного столичного почтового отделения – и оторопела. Средь бела дня, прямо у стены Главпочтамта, на составленных в ряд картонных коробках и большой сумке с тряпьем лежала скрюченная женская фигурка, закутанная с головой в песочного цвета пальто. Мимо быстрым шагом сновали прохожие. Одни шли в сторону метро, другие – в обратном направлении. Кто-то взглядывал на это необычное препятствие на пути, кто-то проходил, как будто не видя. Я постояла в нерешительности, и побрела во двор, в посылочное отделение. Когда вышла оттуда, картина нисколько не изменилась.

Я не могла понять, что происходит. До сих пор я считала, что самым страшным для бездомных временем является ночной промежуток, когда закрыто метро. НО ДНЕМ! Когда можно спрятаться от мороза и на теплых станциях метрополитена, и в магазинах, и на том же почтамте, да мало ли где! ПОЧЕМУ??? Почему она улеглась на морозе, на виду у всех, такая беззащитная?!

Торжественное собрание, посвященное памяти Яна Палаха (Фото: ЧТК)

И тут я поняла, что это своего рода акт протеста. Тихий, не такой заметный и «зрелищный», как тот, что совершил 16 января 1969 года чешский студент филологического факультета Ян Палах, который после военной интервенции Советского Союза и других стран Варшавского договора в Чехословакию, облил себя бензином и совершил самосожжение на Вацлавской площади в Праге. Он умер от ожогов в клинике 3 дня спустя.

Этот акт отчаянного протеста (потом, к несчастью, его поступок повторяли и другие) привлек внимание общества, на похороны Палаха пришли тысячи людей. Яна помнят, люди до сих пор каждый день кладут живые цветы на место его самосожжения, отмечаются годовщины его гибели. Приветствовать, одобрять страшный шаг, на который решился Ян Палах и его последователи, невозможно, но невозможно и не понять, не разделить его боль.

Боль и отчаяние неизвестной женщины, тихо замерзающей в центре столицы, на виду у сотен людей, не будут иметь общественного резонанса. Люди все проходили мимо, мимо, не останавливаясь. В конце концов, я тоже отошла, ничего не сделав для нее. Почему? Я стояла над этим маленьким монументом отчаяния и безнадежности на постаменте из картонных коробок и думала: что я могу сказать, если разбужу, растормошу ее? Сказать, что можно пойти греться в метро? Она знает об этом. Наверное, ее не раз прогоняли оттуда. Как и из других мест. В недавнем интервью корреспондентам «Комсомольской правды» начальник Курского вокзала Алексей Киселев объясняет: «Если у человека есть билет, то мы не имеем права его выгнать. Но бомжей, например, которые даже чисто внешне уже отличаются от всех остальных граждан, на вокзал не пустят. В зал ожидания люди действительно могут попасть либо по билету, либо заплатив 45 рублей. Но опять-таки опустившихся бродяг мы не пускаем, ведь тут же поступит жалоба от пассажиров».

Что можно было еще сообщить этой женщине, потерявшей надежду?

Что в Москве есть ночлежки? Но ведь имеется всего восемь приютов на 1.550 мест (по состоянию на 2006 год). Обратите внимание: в 2003 году газеты писали: «Сегодня на более чем 100 тысяч бездомных, живущих в Москве, приходится только восемь приютов на 1500 мест». Как видите, за 3 года число мест увеличилось на 50!

Что я могу ей сказать? Единственным оправданием для того, чтобы поднять эту несчастную, были бы слова: «Вставайте, пойдемте ко мне домой». Но этих слов я не смогла произнести, поэтому стояла над ней в растерянности и ужасе, и в голове неуместно стучали тютчевские строчки:

Молчи, прошу, не смей меня будить.
О, в этот век преступный и постыдный
Не жить, не чувствовать — удел завидный...
Отрадно спать, отрадней камнем быть.

Я ушла. Наверное, надо было вызвать «Скорую». Но в тот момент конформизм, подчинение позиции окружающих, спокойно спешивших мимо, возобладал над слабым голосом совести. Вот в чем сила принципа коллективности содомского греха. Ведь жители уничтоженных дождем из огня и серы городов были наказаны Богом не только за чрезвычайную развращенность, но и за беспощадное равнодушие к пришельцам, нищим: «…Если кто-либо из жителей Содома оказывал пришельцу гостеприимство или подавал бедному, то с ним жестоко расправлялись. Есть предание о некой женщине, которая тайно носила в кувшине хлебные крошки нищему, зашедшему в город; застав ее за этим занятием, жители вымазали женщину медом, связали и выставили на городской стене, где ее до смерти искусали пчелы. Других людей, помогавших обнищавшим обитателям самого Содома, сжигали живьем». (Щедровицкий Д. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево, том I. Книга Бытия).

Вот и мной руководила в тот момент «содомская солидарность» и еще … мысль о том, что лучше бы ей умереть. Жива ли сейчас эта женщина – я не знаю. Не знаю даже, была ли она жива, когда я стояла над ней. Так что я меньше, чем кто бы то ни было, имею право поучать или негодовать. И все, что я пишу или цитирую обличительного, обличает в первую очередь меня саму.

Было бы несправедливым сказать, что общество равнодушно к этой проблеме. Существуют общественные и религиозные организации, помогающие бездомным, к примеру, «Врачи без границ»; приют для бездомных и сирот, который содержит Московский приход царевича Димитрия; «Автобусная служба «Милосердие»; «Каритас»; происходит кормление бомжей и выдача им одежды в Московском храме святых бессребреников Космы и Дамиана в Шубине и в Сретенском мужском монастыре; действует организация Народное Движение "Курский Вокзал - Бездомные дети", движение «Друзья на улице» и другие. И все они делают важные дела, помогая несчастным людям и – не только им.

Говоря о кормлении в храме бездомных, настоятель храма св. Космы и Дамиана отец Александр Борисов заметил: «О пользе для нуждающихся говорить, наверное, излишне. Но ведь такая работа очень важна и для тех, кто им помогает. Знаете, когда предлагаешь людям, страдающим от депрессии или еще каких-то проблем, такого рода занятия, то потом радостно бывает выслушивать от них признания, что все проблемы отошли на задний план. Помогая тем, кому трудно, кому не повезло в жизни, мы меняем всю атмосферу общества, мы как бы умножаем сумму добра». В храме св. Космы и Дамиана «умножают сумму добра», насколько могут, но, по мнению о. Александра Борисова, решить проблему бездомных в состоянии только государство.

Все, что делается энтузиастами – это капля в море человеческой нужды и отчаяния. Поэтому часто им приходится испытывать горечь и бессилие. 28 февраля 2006 г. на сайте Портал-Credo.Ru рассказывалось о Панихиде по умершим бездомным, которая прошла в храме Космы и Дамиана (http://www.portal-credo.ru/site/print.php?act=news&id=40898 ). Только в поминальной записке прихожанки храма Светланы Файн, представителя движения "Друзья на улице", было 48 имен. Большинство этих людей умерли той же зимой 2006 года. Как мы помним, далеко не самой суровой из московских зим.

9-го ноября этого года на сайте «Милосердие.ру» появилось сообщение: «С 1 ноября наш Автобус вновь начал помогать бездомным в рамках зимнего проекта «Тепло – людям»… Автобус подбирает на ночных улицах замерзающих людей… На каждом вокзале сотрудники обходят прилегающую территорию и подбирают лежащих людей, спасая их от замерзания».

Это замечательно, об этом спасительном автобусе много писали, но ОДИН автобус подбирает замерзающих на территории огромной Москвы! Казалось бы, так хорошо зарекомендовавшее себя начинание должно получить развитие и поддержку, но единственная перемена в статусе «милосердного автобуса» – Служба получила благословение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на свою деятельность…

Вообще о миссии церкви помогать бездомным часто говорил безвременно ушедший от нас прекрасный священник о. Георгий Чистяков: «…добрые дела по отношению к тем, кому плохо – это есть основа христианской жизни. Как важно, братья и сестры, что нам всё-таки удаётся служить бездомным, давая им обеды, давая им пропитание в нашем храме. Хотя это очень непросто, потому что они приходят грязные, они часто агрессивны, потому что живут в подвалах, на чердаках, в лесу, в каких-то развалинах, я не знаю, где ещё могут жить такие бездомные люди… Но надо всех их накормить, надо их обогреть…»

О замерзающих бездомных пишут и говорят так давно, а меняется так мало, что может показаться – ситуация просто безвыходна. Но, оказывается, существуют способы решения проблемы:

«В Польше этой зимой будет работать 800 ночлежек для бездомных
Правительство страны выделило на эти цели 5 миллионов злотых. По прогнозам, услугами ночлежек воспользуются около 30 тысяч людей, не имеющих крыши над головой. Службы социальной защиты населения и местные органы власти в Польше обеспокоены наступившим похолоданием - для бездомных наступает самый тяжелый период».

«РИМ, 27 янв. 2007 - РИА Новости, Никита Барашев. В связи с резким понижением температуры власти Рима приняли решение не закрывать на ночь четыре станции метро, чтобы там могли спасаться от холода бездомные обитатели города. Как сообщили журналистам в столичной мэрии, это решение начнет действовать с сегодняшнего дня. В последние дни в Риме температура ночью опускается до шести градусов выше нуля и власти города опасаются, что люди, не имеющие крыши над головой, могут замерзнуть на улице. И хотя в городе существует 70 бесплатных ночлежек, где бездомным предлагают не только ночлег, но и горячую пищу, эти пункты не могут принять всех нуждающихся».

«Во Франции в ноябре 1998 года, когда температура на большей части страны неожиданно приблизилась к нулю, власти Парижа приняли решение оставить одну станцию метро, "Бонн Нувелль", открытой на несколько ночей, превратив ее в убежище для бездомных. Парижский городской совет принял решение выделить дополнительно 3000 коек для бездомных в связи с переполнением городских ночлежек».

«В Голландии действуют ночлежки, принадлежащие "Армии спасения" и Красному Кресту, но с наступлением холодов полицейские дают возможность бездомным переночевать в полицейских участках в открытой камере».

Большие усилия и изобретательность в спасении бездомных проявляют и в нашей стране, но инициатива всегда исходит не от государства, а от людей, у которых никак не вырабатывается «содомское» принятие обстоятельств нашей жизни:

«В Санкт-Петербурге региональная благотворительная общественная организация "Ночлежка" открыла во дворе на Боровой улице первый пункт обогрева для бездомных. … пункт представляет собой "большую армейскую палатку на 40 человек, там настелен деревянный пол, установлены обогреватель и вытяжка. С 21 часа любой бездомный может зайти в палатку и погреться, получить горячий чай. Пункт обогрева работает всю ночь и закрывается в 8 утра. В "Ночлежке" сообщили, что пункт обогрева будет работать до 1 апреля и обойдется в 386 тысяч рублей. В эту сумму входит стоимость обогрева, обслуживания охраны, биотуалета, еды и дезинфекции помещения. На организацию пункта "Ночлежке" пожертвовали пока 103 тысячи рублей - французы, немцы, Мальтийская служба помощи. Но этих средств хватило только на организацию пункта, еще необходимы деньги для поддержания его работы до апреля.

Председатель РБОО "Ночлежка"Максим Егоров сообщил также, что с октября 2006 года члены организации пытались привлечь внимание властей всех уровней к тому, что зимой бездомные люди обмораживаются, замерзают и гибнут от холода на улице. Несмотря на отправленные открытые обращения к президенту России Владимиру Путину, председателю правительства РФ Михаилу Фрадкову, главе МЧС России Сергею Шойгу, полномочному представителю президента РФ в Северо-Западном федеральном округе Илье Клебанову, губернатору Санкт-Петербурга Валентине Матвиенко, никаких мер властями предпринято не было».

Общественная организация «Ночлежка» предлагала использовать в зимнее время армейские палатки, с которыми могло бы помочь МЧС, размещая их на окраинах, где немало свободных пустырей. Но Комитет по труду и социальной защите населения администрации СПб идею не поддержал.

Человеческие потери (весьма приблизительно) подсчитываются каждую зиму, но они никому не интересны. Другое дело потери тепла!

Строчки многочисленных информационных сообщений бьют тревогу:

«Сегодня население городов Пермского края буквально выбрасывает деньги на ветер, оплачивая потери тепла в открытых подъездах, неутепленных чердаках … По данным энергетиков, до 40-50 % подаваемого в жилые дома тепла теряется через оконные и дверные проемы».

«С 8 по 20 ноября в Красноярске уже второй год пройдет общегородская акция «Тепловой контур». … Участники Трудового отряда Главы города проведут общественную экспертизу жилого фонда города на предмет возможных утечек тепла во время отопительного сезона».

Проблема человеческих потерь руководителям нашего государства не интересна. Да и люди-то малоценные – кому нужны эти жалкие, всё безвозвратно растерявшие мужчины, женщины, старики. Вот вопрос потерь тепла – это вопрос государственной важности!

Отец Георгий Чистяков говорил в одной из проповедей: «Ходяще же, проповедуйте, яко приблизилось Царствие Небесное. Болящих исцеляйте, прокаженных очищайте…». Эти слова, которые обращает Господь к Своим ближайшим ученикам, апостолам, Он обращает и к каждому и каждой из нас, к Своим ученикам. Мы можем очищать прокаженных, мы должны очищать прокаженных. Сегодня, к счастью, эта болезнь уже не так распространена, но распространены другие болезни. И есть так много людей, похожих на прокаженных, потому что от них тоже отвернулись, как в древние и средние века все отворачивались от прокаженных, потому что считали, что эта болезнь опасная, можно заразиться и самому в считанные недели стать таким же. Так и сегодня мы отвращаем наши лица от бездомных, от бомжей, грязных, немытых часто много месяцев, от таких несчастных. Мы от них отворачиваемся, нам кажется, что они плохи для нас. А ведь если бы мы с вами были с ними милостивы, если бы мы с вами могли такому человеку чем-то помочь, прежде всего, отнестись к нему с уважением, которое необходимо каждому, как знать, не начнется ли с этого его возрождение? Люди бездомные благодарят часто кого-то только за то, что к ним отнеслись с уважением, отнеслись, как к человеку. Об этом необходимо нам подумать и стараться помогать тем, кто так похож на прокаженных».

От о. Георгия я впервые услышала о французском аббате Пьере (Анри Груе):

«Зимой 1953-54-го, когда во Франции было чрезвычайно холодно, аббат Пьер был среди тех, кто требовал от парламента миллиард франков на нужды бездомных. В тот самый день, когда Сенат проголосовал против выделения этих средств, к аббату Пьеру пришел человек, у которого минувшей ночью прямо в фургончике, где он жил, от холода умер ребенок. На похороны младенца аббат через газету "Фигаро" пригласил министра реконструкции и жилья, присутствие которого заставило заговорить об этом событии прессу… В церкви во время службы, в мэрии и по радио, через газеты и просто на улице - везде он говорил о бездомных. При этом аббат Пьер никогда не пытался подойти к человеческой беде теоретически, … он просто предавал гласности конкретные случаи и призывал своих слушателей не допустить их повторения… Вот так, например: «Друзья! На помощь! Только что от холода умерла женщина. Абсолютно необходимо чтобы уже сегодня вечером во всех городах Франции были бы вывешены хорошо освещенные указатели, на которых было бы написано: "Ты, который страдаешь, кем бы ты ни был, входи, отдохни, ешь, укрепи свои надежды - здесь тебя любят"… Голос аббата, его призыв, который он назвал "l'insurrection de la bonte", "бунтом доброты", был услышан. Так родилось движение солидарности с бездомными и бедняками. Вскоре правительство решило построить первые 12 тысяч дешевых квартир для нуждающихся…»./http://www.svoboda.org/programs/otbe/2005/otbe.081705.asp/

У нас в стране даже в самом причудливом сне невозможно увидеть министра, пришедшего на похороны замерзшего нищего ребенка, и даже самому мечтательному идеалисту в его вольных фантазиях не привидится строительство тысяч дешевых квартир для бездомных. И аббата Пьера у нас нет. А теперь вот нет и о. Георгия Чистякова.

Так что же все-таки мы можем сделать в ситуации, когда ничего вроде бы и сделать невозможно?

Что мы можем, такие беспомощные, такие разобщенные… Можем, пожалуй, зимой носить с собой какие-то бутерброды, чтобы было чем угостить встретившихся бездомных. Можем прислушаться к советам председателя питерской «Ночлежки» Максима Егорова:

«Если Вы видите замерзающего на улице человека, позвоните по 03, дождитесь приезда скорой, запишите номер машины и куда человека везут. Если Вы увидите рядом с домом замерзающего человека, вынесите теплую одежду и питье. Если бомж сидит у Вас в подъезде, не выгоняйте его – это может оказаться последней ночью в его жизни!»

Но ведь попасть в подъезд бездомному непросто: везде кодовые замки! Что же сделать, хотя бы из эгоистических соображений, чтобы успокоить немного тихонько ноющую совесть?

Предлагаю всем, кого трогает проблема замерзающих на улице людей, сделать совсем простую и доступную нам вещь.

Ту самую, о которой пел Булат Шалвович: «Дверь не забудьте распахнуть, Открытой дверь оставьте». Нет, не надо распахивать. Но оставьте дверь чуть приоткрытой.

ДАВАЙТЕ НЕ ЗАПИРАТЬ НАШИ ПОДЪЕЗДЫ В ЗИМНИЕ ХОЛОДА. Мы с вами не в состоянии заставить тех, от кого зависит принятие решений, создать в необходимом количестве ночлежки, или открыть в морозы вход на станции метро в ночное время. Но не закрывать дверь своего подъезда, не выгонять на мороз прикорнувшего на ступеньках бедолагу – это же в наших силах!

О том же, между прочим, просят защитники животных: «Обмороженные, безучастные, звери ютятся в подземных переходах, жмутся к домам. Но двери закрыты наглухо. Если вы не можете приютить животное и не знаете, куда его пристроить, пустите в свой подъезд. Собаке много не надо: теплую подстилку и немного еды. Хотя бы одним спасенным существом будет больше!» («МК» от 21.01.2006).

Ах, как было бы здорово, если бы мы услышали голос этих людей! Но что уж там говорить о бесприютном зверье, если двери в самые лютые морозы наглухо закрыты от людей!

Да, я уже слышу возмущенные голоса поборников порядка и чистоты в подъездах и экономии тепла. Их доводы справедливы. Но можно ли взвешивать неизбежные мелкие неудобства и неприятности, которые сулит близость тех, кого о. Георгий сравнивает с прокаженными, если на другой чаше весов человеческие жизни?

Ведь даже те, кто жалуется на «незваных гостей», признают, что проблема нуждается в решении:

«… нам-то, жильцам, каково? Ждем внучку с занятий, а на площадке уже спят двое — не пройти. Да и запах стоит — заходить в подъезд не хочется. Приходится бороться своими силами…С введением нового Жилищного кодекса и очередным увеличением квартплаты бездомных, наверное, станет еще больше. Проблема общероссийская. По-человечески жаль этих людей. Бредут они по зимнему вечернему городу, с тоской смотрят на ярко освещенные окна домов, за которыми своя жизнь, а у них впереди — ночь без крова… Что-то неладно в нашем обществе…». Это строки из письма ветерана войны и труда Б. Панова в газету «Советская Чувашия».

К тому же, если цифры человеческих потерь пока не производят никакого впечатления на чиновников, то цифры потерь тепла при открытых дверях подъездов, возможно, заставят умных и рациональных людей произвести подсчеты и прийти к заключению, что организация необходимого числа ночлежек обойдется дешевле, чем энергопотери и содержание дополнительных уборщиц лестничных клеток.

Может это будет для них убедительным доводом?

Хотя «цена вопроса» уже давно и очень точно названа человеком, который так хорошо знал цену вещей: «Дверям закрытым – грош цена, замку цена – копейка».

А что касается обоснованного опасения превратить наши подъезды в общественные туалеты без канализации... Знаете, когда к людям относятся как к животным, или даже еще менее милосердно, не стоит удивляться, если они ведут себя как животные. Они мстят нам, благополучным, сытым, живущим в тепле, за наше безразличие и жестокость. Многие из этих людей вели бы себя иначе, если бы ощутили, что о них думают, им сопереживают, Например, бездомный, который несколько лет назад спасался от холодов в одном из подъездов трехэтажного дома в Кунцево, сам подбирал окурки и бумажки, брошенные на лестничных клетках нерадивыми жильцами – вдруг подумают, что мусор появился из-за него. Иногда он застенчиво сообщал женщинам, выносившим ему горячий чай или еду: «В церкву сходил… Поставил свечку за вас…». Кротость не спасала его от недовольства окружающих, от брезгливых гримас, испуганных взглядов и злых слов. Он исчез так же неожиданно, как и появился.