Ольга Глазкова

                                    

Евфросиния Керсновская

 

    Евфросиния Антоновна Керсновская родилась 6 января 1908 г. (24 декабря 1907 г. по ст. стилю) в Одессе в семье юриста-криминолога Антона Керсновского и гречанки, преподавательницы иностранных языков, Александры Каравасили.

   В 1919 году отца Евфросинии арестовала Чрезвычайная комиссия в числе старых юристов и только чудом не расстреляла (один из конвоиров, которому Антон помог раньше, узнал его и отпустил). После этого Керсновские бежали из Одессы в соседнюю Бессарабию (в то время она была частью Румынии) и поселились в родовом имении Цепилово, в 7км от г. Сороки, где проживали их родственники.

   Жизнь в Цепилово – очень счастливое время для Евфросинии. Она жила в любящей семье, училась в гимназии, выучила 9 иностранных языков, затем закончила курсы ветеринаров. Очень любила природу, все живое. Семья была верующей (в роду матери есть даже канонизированный греческий святой), христианство Евфросиния впитала с молоком матери. Отец не любил заниматься ведением хозяйства, и эти обязанности взяла на себя Евфросиния. И делала она это с удовольствием и по передовому слову науки. Выписывала хорошие семена пшеницы, выращивала сортовой виноград, разводила породистых животных. Когда отец умер (в 1936 или в 1939 году), смогла расплатиться с его долгами. Евфросиния была физически крепкой, очень любила трудиться: сама полола, собирала урожай, ухаживала за животными. Помещичье хозяйство Евфросинии (40 га земли) переживало расцвет перед 2-й мировой войной. С мамой Евфросинию связывали очень теплые отношения. Любимый брат Антон учился в Париже, потом он там остался жить и был довольно знаменитым военным историком. Умер он в 1944 году от туберкулёза. Счастье, любовь, взаимная забота царили в доме Керсновских – и воспоминания об этом позволили Евфросинии пережить очень трудные для неё времена. Она помнила все семейные памятные дни, праздники и всегда отмечала их.

   28 июня 1940 года СССР присоединил Бессарабию. Сначала Евфросиния принимает советскую власть, считает себя русской и радуется воссоединению с родиной. Но вскоре начинаются массовые репрессии, и в июле 1940 года Евфросинию с мамой выселяют из их дома с полной конфискацией имущества. Дядя Евфросинии Борис Керсновский вместе с многодетной семьей уезжает в Румынию. Евфросиния, желая уберечь мать от лишений, отправляет ее вслед за родственниками в Бухарест. Сама она тоже вполне могла уехать (и новая власть даже предлагала ей это), но Евфросиния решает разделить все скорби со своим народом. «Не поступай плохо, и никто тебя не обидит»,– пишет она о своих воззрениях того времени. Честность, справедливый труд остаются для неё главными понятиями. Евфросиния живет в Сороках в чужих домах, зарабатывает на жизнь сезонными работами в чужих садах. Несмотря на трудности принимает новую власть и не жалуется. В начале лета 1941 года из Бессарабии началась депортация «нежелательных элементов». За Евфросинией сотрудники НКВД пришли в её отсутствие. Она, узнав об этом, отказалась скрываться, и 14 июня 1941 года её вместе с другими бессарабцами отправили в ссылку в Сибирь. Евфросиния добровольно выбирает жертвенный путь. «Бегут те, кто виноват, прячутся трусы», – пишет она в своих воспоминаниях. Несмотря на то, что по пути в ссылку у неё несколько раз появлялась возможность сбежать, она ею так и не воспользовалась. Она писала, что ею тогда руководил принцип «хуже быть уже не может». По пути происходит встреча с бывалым ссыльным Лихачёвым, который учит её скрывать от окружающих и радость, и горе, не делиться ни с кем ничем. Но она, слава Богу, этой мудрости так и не усвоила. Евфросиния всегда понимала, что Бог видит её и знает, что она делает. Евфросиния попадает на спецпоселение в самый отдалённый поселок на реке Анге, где валит лес для прокладки узкоколейной дороги. Ее поражает, что здесь нет элементарной заботы о «рабочем скоте» из переселенцев. Она продолжает оставаться самой собой, тяжелые обстоятельства её не ломают, она сохраняет своё человеческое достоинство. Евфросиния была единственной из ссыльных, кто говорил то, что думает. Она резко критиковала начальника леспромхоза Хохрина, когда он поднимал и так непосильные для ссыльных нормы выработки. Видя, как Хохоин издевается над поселенцами, Евфросиния решила убить его. Но Бог отвёл: когда Евфросиния с топором пришла в контору, Хохрин сидел к ней спиной – она не смогла нанести удар со спины; и ещё вспомнила отца – и в голове пронеслось «папа, я не убийца». Евфросиния понимала, что скорее всего умрет там от голода и непосильного труда, и она предпочла смерть на свободе. «Умру, но не на глазах у Хохрина.» Совершила побег и 6 месяцев странствовала. Тайга, черная, жуткая, окружала её. С людьми встречными нет тепла, страх подозрительность. Ночевала часто на улице: в дома её опасались пускать. Чудом выжила.  

   Потом её всё-таки арестовали по доносу Хохрина и приговорили к расстрелу. Когда ей зачитали смертный приговор и дали бумагу, чтобы попросить о помиловании, она написала: «Ждать справедливости не могу. Просить милости не хочу. Дон-Кихот.» Перед лицом смерти она лгать не собиралась. Она была уверена, что «человек стоит столько, сколько стоит его слово». Расстрел ей заменили десятью годами исправительных лагерей. Она прошла все круги ада. От работы никогда не отказывалась. Для нее труд – это благо, счастье, любой труд – господин обстоятельств. Когда попадала в очередную камеру, первым делом искала ведро и тряпку, чтобы помыть полы… И труд в какой-то степени её спасал. Работала на лесоповале, на стройке (таскала 100-килограммовые мешки с цементом на 5-й этаж), на лагерной ферме лечила свиней, работала в больнице, в морге (1640 вскрытий было сделано при её участии), на шахте. Несмотря на все ужасы, Евфросиния не только выжила физически, но и выстояла, сохранила своё человеческое достоинство, не сломалась. Евфросиния всегда защищала слабых, помогала им, отдавала свой паёк беременным женщинам. Когда при освобождении ей выдали зарплату 242 рубля, она 100 рублей оставила себе, а на остальные купила пирожков на всю свою бригаду. Своё и чужое достоинство могла защитить и кулаками… Не подписала ни одного ложного обвинения. Не стала подписывать и бумагу о неразглашении всего того, что было в лагере, – в результате её отпустили оттуда позже. Евфросинии удалось запомнить всё до мельчайших подробностей и воспроизвести всё это в слове и в рисунках (1500 страниц, около 700 рисунков, 12 толстых тетрадей). Книга её воспоминаний «Сколько стоит человек» стоит в одном ряду с книгами Солженицына и Шаламова. Её рисунки воспроизводят действительность с документальной точностью: «пытаюсь «сфотографировать» то, чему я была очевидцем». Евфросиния начала писать и рисовать ещё в лагере, но там это было небезопасно. Официально разрешено ей было рисовать только однажды: начальник медсанчасти попросил проиллюстрировать его диссертацию изображениями органов и систем организма.

 

   Евфросиния Керсновская была освобождена в 1952 году. Она остается вольнонаемной на шахте в Норильске, заканчивает курсы горных мастеров и 7,5 лет зарабатывает пенсию. В отпуске посещает родные места в Бессарабии, узнаёт, что мать жива в Румынии, и ищет её, завязывается их переписка. В 1960 году Евфросиния выходит на пенсию, покупает ½ дома в Ессентуках и поселяется там вместе с матерью. Они проживают 4 счастливых года вместе, потом в 1964 году мама умирает. Мама очень просила Евфросинию написать воспоминания обо всем, что выпало на её долю. Евфросиния, правда, всех ужасов матери не рассказывала, щадила её. После смерти матери Евфросиния начинает писать свои воспоминания, иллюстрируя их цветными рисунками. Сходство изображённых людей было потрясающим: однажды знакомый Евфросинии узнал на рисунке своих родителей. Исписанные тетради Евфросиния закапывала в стеклянной банке у себя в саду, так как хранить их в доме было опасно. С 1980 года воспоминания Евфросинии начинают ходить в самиздате.

   В Ессентуках Евфросиния сажает цветы не только на своем участке, но и на городских клумбах, раздаёт яблоки из своего сада всем желающим. Много путешествует по округе на велосипеде. Соседских детей привлекает к походам. Своими руками строит оригинальный летний домик без дверей «Индонезия» и живет в нём даже в холодное время года. Храм Евфросиния посещала редко, но вся её жизнь была пронизана поистине христианским духом. В городе её считали очень странной, даже сумасшедшей… В 1987 году Евфросиния переносит инсульт и уже не может жить одна. Заботу о ней берёт на себя семейство её друзей Чипковских. Дарья Чипковская живёт с Евфросинией в последние годы её жизни, называет её своей бабушкой, помогает ей. В 1990 году наконец начали печататься отрывки воспоминаний Евфросинии Керсновской в журналах «Огонёк» и «Знамя». В 1991 году отдельным изданием вышел альбом рисунков Евфросинии «Наскальная живопись». В 1990-1991 годах Евфросиния Керсновская была полностью реабилитирована в России и Молдове. За несколько дней до смерти Евфросиния  причастилась. Умерла она 8 марта 1994 года и была похоронена в белом одеянии как невеста Христова. Похоронена на городском кладбище г.Ессентуки рядом с матерью, на могилу которой были привезены горсточки земли из Бессарабии, с могилы отца Евфросинии, и из Парижа, с могилы её брата Антона.

   Полный текст воспоминаний Евфросинии Керсновской «Сколько стоит человек» в 6 томах увидел свет в 2000-2001 годах. По материалам этих воспоминаний созданы 2 документальных фильма: «Евфросиния Керсновская. Житие» В.Мелетина и «Альбом» Г.Илугдина. Материалы о Евфросинии Керсновской имеются в Ессентукском краеведческом музее, в музее ГУЛАГа в Москве. Наш прихожанин Александр Зорин написал о ней рассказ «Рыцарские латы Евфросинии Керсновской», опубликованный в журнале «Дружба народов» за 2012 год (https://klin-demianovo.ru/http:/klin-demianovo.ru/analitika/156581/).