А.Симкина.

«Сердце чисто созижди во мне, Боже»

Что во мне мешает мне принимать другого

У каждого из нас есть собственный опыт молитвенного размышления над смыслом этой фразы из 50 псалма. А что она может значить для нас, если речь идет о стремлении принять ближнего, ближних, других людей?

Вчера мы смотрели и слушали запись обращения епископа Василия (Родзянко), в котором он говорил с нами как раз о чистом сердце. Мне бы хотелось напомнить вам его мысль. «Сострадательная любовь, когда всякое страдание мы воспринимаем как свое собственное, заповедана нам Господом.

Но нечистое сердце невозможно заставить любить, любовь может быть только свободной. Нет насилия в любви.

Вот почему очищение сердца от всего нечистого, мерзкого, греховного – это подвиг каждого человека и путь к святости. Это очистительная борьба с самим собой за способность любить – любить человека таким, какой он есть, а не таким, каким мы хотим его видеть. И сострадать тому, что в нем есть для нас трудного.

Очистительная борьба с собой за способность любить – это еще и проявление любви к самому себе, ведь она ведет к блаженству, к Богу. И она дает полную и совершенную любовь к ближнему – без всякого насилия.

Без сострадательной любви к ближнему мы станем лжебратьями[1] – это слова апостола Павла – и будем жить во лжи». И как же больно это слышать!

Как же нам избежать превращения в лжебратьев?

Мне очень запомнился рассказ владыки Антония Сурожского. Для него этот путь начался… с решения. Решения любить людей – раз их так любит Бог. Он рассказывал, как на следующий день после своего обращения, вышел на улицу и, увидев людей вокруг, дал себе обещание – любить их потому, что все они любимы Богом.

В конфликтной ситуации лично мне очень помогает изменить свое состояние и отношение к трудному, обижающему меня человеку мысль о том, как этот человек любим Богом, для Которого мой грозный, раздраженный собеседник, допустим, Иван Иваныч, – драгоценный Ванечка (конечно, я думаю об этом в человеческих категориях, по-земному).

«Чем-то малым Ты ума́лил его пред Ангелами,

славою и честью увенчал его,

и поставил его над делами рук Твоих,

все покорил под ноги его» (Пс. 8, 6-7) – эти слова относятся к каждому из нас, к каждому, кого мы встречаем в жизни. В том числе – к моему обидчику! Ведь если мы не применяем их к каждому человеку, они превращаются в пустой звук. Чего не пожелаешь никакой молитве!

Каждый человек для Бога – драгоценность, и целый мир, в котором собрано великое множество прекрасных и ужасных черт, тонко переплетенных между собой. Каждый человек – драгоценность, в которой содержится еще и боль и страдания, часто не имеющие голоса, – детские травмы и детские, да и взрослые, невыплаканные слезы. Как сказала одна 7-летняя девочка: «Взрослые злятся и кричат, когда у них нет надежды, чтобы поплакать», и была недалека от истины, психологи подтвердят.

Мы входим в общение, встречаемся и разговариваем именно с этой Божьей драгоценностью, бескрайним миром и… клубком противоречий. Такое понимание многое для нас меняет: как я могу навесить какой-то ярлык на того, кто драгоценен для Бога, которого я люблю? Как могу осуждать того, за кого Он отдал Свою жизнь? Как буду не уважать его, не слушать, не считаться?

Но это понимание других людей как Божьей драгоценности, их величия и трагической слабости-уязвимости дается нам, если пережить его на примере. Своем собственном.

Узнав, честно прожив, прочувствовав болезненную правду о себе – собственную слабость, собственную противоречивость и неуправляемость – мы меняем и наше отношение к людям. Мы любим их в ту меру, в какую сами ощутили радостную любовь Бога к нам, таким несовершенным. Мы сочувствуем им в ту меру, в какую чувствуем и болеем собственными слабостями. Человек узнает других через себя. Или закрывается от них, закрываясь от себя. И, к сожалению, как часто нам случатся рассуждать именно так: «меньше знаешь – лучше спишь, и нечего копаться в себе», «забыть все болезненное, гнать его подальше»… Но, увы, цена отказа от честного взгляда вглубь себя, честного самоанализа – потеря любви к себе и людям.

Сердцу предстоит бороться за свою чистоту – говорит епископ Василий. За способность любить, за величие каждого встреченного нами человека и наше собственное величие. И в этой борьбе каждый эпизод очень важен – мимолетная встреча, самые повседневные разговоры.

Когда мы произносим слова молитвы: «Сердце чисто созижди во мне, Боже», мы просим о себе – об очищении от наших собственных грехов (раздражения, злости), но просим ли о других – тех, с кем входим в общение, всегда ли молимся о том, чтобы они были приняты нами, например, такими словами?

«Пусть при встрече с человеком мое сердце очистится – от лишнего во мне – моей пустой убежденности в том, что я уже все про этого человека поняла, от пустой уверенности в моем богатом жизненном опыте, который позволяет всех «судить и рядить», от горделивой убежденности в том, что «я-то знаю, как надо жить». Пусть в моем очищенном сердце говорит встреченный мной человек, а я буду вслушиваться и всматриваться в него как в драгоценность, доверенную мне Богом на время, чтобы как-то позаботиться о нем, не поранив и не оттолкнув. Чтобы слушая – я слышала, глядя на человека – видела его, чувствовала, с чем он обращается ко мне на самом деле и чем Господь хотел бы, чтобы я ответила. А еще, чтобы я чувствовала, что мы оба любимы Богом».

Конечно, есть очень трудные для нас люди и трудными становятся наши разговоры с ними – нам часто доводится сказать и услышать что-то неприятное. Владыка Антоний рассказывал, что однажды на встрече с выпускниками духовной семинарии молодой священник задал ему вопрос: «Владыка, ведь каждый священник – это икона Христа? Услышав в его словах горделивые нотки, митрополит Антоний, по его словам, всем сердцем жалея новоиспеченного батюшку, ответил: «До тех пор, пока на икону не сойдет Дух Святой, она – всего лишь доска, покрытая краской».

Трудно пришлось тому человеку принять ответ владыки, и, продолжая его мысль, мы так же беднеем, так же беднеет наше сердце, когда мы оставляем молитву и очистительную борьбу, сдаемся под напором раздражения или равнодушия к человеку. Мы сразу становимся чем-то «всего лишь». И теряем того человека, что стоит перед нами, его драгоценный, удивительный мир, который так и останется неведомым нам и непонятым.

Епископ Василий напоминает, что любить человека нам предстоит таким, какой он есть, а не таким, каким мы хотим его видеть. И наш ближний может оказаться еще лучше, в чем-то прекраснее, чем все наши ожидания, если мы сумеем увидеть и услышать его настоящего. Я думаю, каждый из нас сможет вспомнить не один такой случай.

Трудные для нас люди, обижающие нас люди, наши враги, чье истинное величие – какая мука! – никак не умаляется из-за их плохого отношения к нам, станут ближними, когда мы сами прочувствуем и будем твердо знать, что мы с вами любимы Богом, также как и они, что все драгоценны для Бога – в равной мере. И тогда первые слова нашей любимой молитвы «Отче наш» оживут в нашем сердце не просто как обращение, тогда мы будем чувствовать, как крепко они обнимают весь мир людей.

[1] (Гал. 2:4): а вкравшимся лжебратиям, скрытно приходившим подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас. Здесь апостол назвал «лжебратьями» тех участников собрания, которые были недовольны общением с необрезанным Титом.