”Угль, пылающий огнём …“   f Исполнители главных ролей в фильме «Остров» Петр Мамонов и Виктор Сухоруков

Александр Зорин и о. Александр Мень

 Каждый человек — остров, омываемый мировым океаном, независимо от величины. Материк тоже остров. Каждый человек — остров, часть архипелага, именуемого человечеством. Он одинок, отделённый от других расстоянием и близок к ним в меру родства духовного.

 Таков Анатолий, главный герой фильма, и близкий, и далёкий для своего окружения — немногочисленной монастырской братии.

 В войну он совершил невольное преступление, ”убил“ своего товарища. Почему же невольное? Он смалодушничал, испугался, что его самого убьют и нажал курок пистолета, насильно втиснутого в его руку. В первые минуты он ликует оттого, что остался жив, посылая проклятие фашистам, настоящим, в отличие от него, убийцам. Тугой затянулся узел причин и следствий. Ведь, если бы выстрелил не он, а немец, результат был бы другим. Оба они погибли бы, расстрелянные одновременно и погребённые под горами каменного угля, под самоходной баржей, которую немцы тут же взорвали. Товарища только ранило, его можно сказать спасло малодушие труса, его дрогнувшая рука.

 ”Тихон, ты где?..“ — роняет он страшный вопрос, на который получит ответ в конце жизни, принесённой Богу, как достойный плод покаяния.

  Его спасли монахи — Бог спас. Напрямую, действием своих вернейших помощников. Все ли из них вернейшие? Это выяснится позже, а пока контуженного, еле живого, его подобрали черноризцы. И он тоже становится одним из них, хотя действует особняком. Вроде блаженного, юродивого, живёт не в келье, а в котельной, спит на куче каменного угля в своём бессменном подряснике. Далеко не всегда бывает на богослужении, молится в храме не по уставу… На что настоятель ему замечает: «Если каждый по-своему будет молиться, так от церкви ничего не останется». Важная оговорка. Выходит, что устав — основание церкви, а не добрые дела, которые как раз являет своим служением Анатолий. Он обладает даром ясновидения и врачевания.

 Ванга, известная прорицательница, обнаружила в себе чудесные способности тоже после сильнейшей контузии. Однажды, налетевший смерч закрутил её, завалил песком и деревьями. Дар прорицания в обоих случаях связан с потрясением — нервным и физическим. У Ванги были предпосылки употребить дар во благо, она жила в христианской среде, а Анатолий продукт советского, безбожного воспитания. Да и братия его не понимает, держит за дурачка, ласково величая проказником. Предпосылки нет, но есть промысел Божий, который в фильме просматривается с пронзительным постоянством…

  Место служения Анатолия — котельная. Он смолоду работал кочегаром. Он как бы изначально призван в отопительную систему, обогревающую человечество. И после трагедии, после своего падения, остался в ней же, подавая тепло и в храм, и в кельи, и в сердца человеческие, оттаивая их от суеверных страхов. К нему валит отовсюду народ за исцелением, за поддержкой. Монахи ворчат: « не монастырь, а проходной двор». Помню такие же недовольные голоса некоторых женщин в храме Сретенья, где служил отец Александр Мень. К его могиле, расположенной поблизости, потянулись паломники. Недовольные возмущались: «Ходют толпами, молиться мешают».

  Анатолий таким действительно мешает. Они спасаются от мира в лесной пустыни, а он, разделяя с ними пустынножительство, мир спасает.

 В конфликте Анатолия и отца Иова обнаруживаются два понимания христианства, два пути. Одно закрытое, неотмирное, облачённое обрядоверием и самодостаточностью. И второе, в лице неудобного послушника, нищего Духом, открытое скорбям и безумию мира.

 Знаменательно, что конфликт всё же не столь свирепый, как мы помним его в «Братьях Карамазовых» у Достоевского. Должна же чему-то научиться русская Церковь за двадцатый век… Иноки больше недоумевают, смущённые странным поведением своего собрата. Дымка обнадёживающего недоумения застилает последние кадры фильма.

  Зато архимандрит, настоятель обители, вкусивший урок изгнания бесов, уже по-другому воспринимает проказника, задумывается над его природной силой, через которую Господь посылает помощь людям.

 «Природная сила» не уходит из поля зрения на протяжении всего фильма, всей жизни целителя. Это уголь, теплоёмкий материал, как бы трансформированный в духовную материю. Размер личности определяется её теплоёмкостью и градусом отдачи. Теплохладных отнесём к разряду рептилий.

 Природный, материальный план, повторяю, не уходит из кадра и мерцает развёрнутой метафорой. Самоходная баржа с запасами угля подорвана и должна исчезнуть навсегда. Но мелководье в этом месте сохранило уголь на поверхности. Прозревший Анатолий изо дня в день углубляется в его запасы. Они расходуются, тают, омываемые ледяными волнами времени. Они соразмерны самой жизни целителя, перед смертью угля почти не остаётся, природный запас исчерпан. Истопник-целитель, выполнил своё предназначение…

 Люди мало изменились за две тысячи лет существования на земле Благой вести. Их личные трагедии с поразительной точностью накладываются на евангельские сюжеты. Как не вспомнить богатого юношу, который хотел пойти за Христом, да не мог отказаться от своего богатства. Так женщина, получившая откровение от старца, в ужасе завыла при мысли, что придётся ей продать всё нажитое добро, чтобы повидать любимого умирающего мужа.

  Или мальчик с больными ногами… Мать его держится за костыли крепче, чем он сам. Мальчик уже поверил в Божию помощь, уже сделал самостоятельно первые шаги, а мать душит его, парализуя страхом и суеверием — душит слепой любовью.

 Анатолий хоть и юродствует, исцеляя, но отправляет своих пациентов в лоно Церкви. Чудо, сотворённое его руками, лишь первый импульс к выздоровлению. Но пресечётся чудо, если не последует общения с Богом в таинстве и молитве. Здесь он применяет решительные меры, не понятные ни инокам, ни мирянам. Лоно Церкви вмещает в себя и таких «непонятных» праведников. В чём только их ни обвиняли на протяжении веков… Вот и этого, в том, что он «разводит суеверие и соблазняет народ». Нет, это не только заблуждение…Это похоже на крик жулика ”держи вора“!!!

  Анатолий чистый сосуд Божий, хотя таковым себя не считает. Его грубая внешность сравнима с суровой и прекрасной северной природой, которая тоже чистый сосуд. Они родственны в своей природной и богоносной сущности. Он и поёт, как птица, прославляя Бога самодельными стихами. Но чаще, всё же, не поёт, а плачет в раскаянии… Каждое утро он молится за невинноубиенного своего товарища. Он ведь не знает, что тот спасся. Иисусова молитва не сходит с его губ. Он тот самый евангельский мытарь, ощущающий себя не прощеным грешником. Бог испытывает его безутешной совестью. Великая и очистительная сила покаяния создала этого человека, и направила к людям его исцеляющий дар.

Мира нет, как он считает, в его душе, но есть жажда мира, жажда примирения с Богом, и в этом подвиг и безумие веры.

 Гора каменного угля на потопленной барже — тоже остров. Скованный льдом, запорошенный снегом чёрный пласт, поддаётся нехитрому инструменту и бушует в печи, как в сердце пророка ” угль, пылающий огнём“.

Александр Иванович Зорин
27.09.1941
Род. в Москве. Окончил геологический техникум и Литинститут (1978).

Автор кн. стихов: Яблоневый день. М., 1980; Каменный листопад. М., 1980; Вверх по водопаду. М., "Современник", 1988; Гнездо. М., "Сов. писатель", 1989; Ангел чернорабочий. М., "Рудомино", 1992; Дорога ночью. М., "Центр информатики", 1998; Жертвоприношение Авраама. М., "Общество друзей Священного Писания", 1999. Публикует стихи и прозу в ж-лах"НМ"(1989, № 8), "ДН" (1996, № 2; 1999, № 5), "Огонек" (1990, № 32), "Русский еврей" (№ 3, 1997), "Континент" (№ 97, 1998). Печатается как критик в ж-лах "НМ" (1988, №№ 2, 9), "ДН"(1989, № 11). Переводит эстонских поэтов. Печатает также воспоминания об отце Александре Мене.

Член СП СССР (1979). Участник объединения духовных поэтов "Имени Твоему" (с 1988). Зам. гл. редактора экуменического ж-ла "Истина и Жизнь".

Источник: Словарь "Новая Россия: мир литературы" («Знамя»)