| Владимир Хейфиц
Что
есть человек?..
Когда взираю я на небеса Твои – дело Твоих перстов, на
луну и звезды, которые Ты поставил, то что есть человек, что Ты помнишь
его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его?
Владимир Хейфец
«Когда взираю я на небеса Твои – дело Твоих
перстов…». Слава Богу, с тех пор, как мы построили орбитальные телескопы,
нам открылась поразительная картина. Оказывается, Господь поставил на
небеса не только Луну и звезды, но и массу галактик – колоссальных скоплений
материи, их не менее двух триллионов, и в каждой могут быть триллионы
звезд, а размеры их достигают 800000 световых лет.
И вот я смотрю на эти снимки, и меня потрясает
непостижимость и грандиозность сотворенного мира. И совершенно закономерно
звучит вопрос, заданный 3000 лет назад: «Что есть человек, что Ты помнишь
его?» И напрашивается единственный ответ:
– в нас, в роде человеческом, разместившемся
на пылинке тварного мира, заложена такая значимость, заложено такое
величие, которое для нас пока абсолютно непредставимо.
Итак, 5-й стих поразительного 8-го псалма:
Что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты
посещаешь его? Вот как это звучит в оригинале:
Ма энош ки тизкерѐну, у’бен адам
ки тифкедѐну?
Ма энош – что человек… Здесь использовано
слово энош, которое на иврите указывает на незначительность и
даже низменность человека. Типа «человечек» по-русски. «Что есть человек?..»
Обратим внимание – «что ЕСТЬ» – есть сейчас, когда он – энош,
когда он такой, какой есть сейчас. Что он есть для каждого из нас –
это тоже стоило бы обсудить, но здесь вопрос обращен к Господу: что
есть человек для Него?
Ты ему имя нарѐк,
дал полноту бытия.
Что же тогда человек, как
не забота Твоя?
Вопрос исходит от псалмопевца, но кажется,
что это Господь и Сам у Себя спрашивает.
Так кто же мы для Него? Почему мы столь
ценны для Него, что Он нас помнит и посещает?
И вообще – кто мы? У меня нет ответа на
этот вопрос, есть только некоторые смутные ощущения. Давайте попробуем
вместе подумать об этом.
Человек – это любимое создание Господа.
Единственное создание, предназначенное для соединения с Ним. По-человечески
рассуждая, мы – единственная Его надежда в Его одиночестве. И потому
очень хочется верить, что Он не даст нам уничтожить друг друга, что
Он чудесным образом нас сбережет. Помните песню Окуджавы, где земля
отвечает человеку:
Покуда топчетесь
в крови,
пока друг другу глотки рвете,
я вся в тревоге и заботе
изнемогаю от любви…
Зерно спалите – морем трав
взойду над мором и разрухой,
чтоб было чем наполнить
брюхо,
покуда спорите, кто прав…
Мы у Него одни…
В
главе 1 Книги Бытия сказано: И сотворил Бог человека по образу Своему,
по образу Божию сотворил его. По образу и подобию… загадочные слова.
В одном из переводов с иврита это звучит так: «Бог сотворил человека
по образу, достойному Его Самого, по форме, достойной Бога, сотворил
его». Дважды повторенная эта фраза утверждает, что материальное воплощение
человека достойно Бога. И очень похоже, что человеческое достоинство,
о котором мы так много говорим, это отблеск Божественного достоинства.
Кстати
– о происхождении слова достойный. Открываем
этимологический словарь:…Общеславянское суффиксальное
образование от достой «достоинство, соóбразность».
Со-óбразность. Прямо в точку – «по образу Его». И явно про
то же пишет Григорий Богослов: «воздадим Образу (с большой буквы)
сотворенное по образу, познаем свое достоинство»
Господь «прописан» в нашем сердце, в нас
от рождения живет Его искра, и Он периодически проверяет, в каком состоянии
Его жилплощадь. И продолжает надеяться, что человек «соблюдет слово
Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим».
Богу
интересно с нами, мы часто для Него неожиданны. И мы такие разные. И
Ему особенно милы простодушные и искренние:
– Иона, который так расстроился, оттого что дерево
высохло, что от обиды готов умереть.
– Добрый Рагуил, к которому пришел Товия свататься
за его дочь. Он честно предупреждает, что до сих пор все женихи как
один умирали. Он обнимает нового жениха, целует, отправляет его к своей
дочери… и идет копать ему могилу.
Господь
– это наша служба спасения. Это «Скорая помощь», только не всегда скорая.
Иногда
для спасения человечества нужна тяжкая операция удаления обширной злокачественной
опухоли, когда Господь приводит на землю потоп. Иногда это с виду деликатный
способ решения проблемы, как в истории с Вавилонской башней, когда люди
решили «сделать себе имя». Задумаемся: ведь Божий замысел – это соединение
людей «во имя Его», взаимное притяжение «Божьих искр» в каждой живой
душе. Но как рано и как быстро все пошло не так. Хотя что-то просвечивало
(пусть и в уродливой форме) – Вавилонская башня как символ человеческого
соединения, но не во славу любви и света, а во имя гордыни. Я представляю
себе, каких мук стоило Господу пойти на такой решительный шаг, как смешение
языков – разъединение людей. Конечно, это был исключительно гуманный
способ прервать злое дело – не сравнить с потопом. Но хотя с башней
было покончено, возникло новое зло – люди перестали понимать друг друга.
Наверное, отсюда пошла и ксенофобия, и подозрение и ненависть к ЧУЖОМУ
и т.д.
Но
все равно – человек не безнадежен, Божья искра продолжает творить те
чудесные качества, на которых должен стоять Божий мир – сострадание,
любовь, отвержение себя.
И
самое главное – Господь любит нас! Он хочет заразить нас этой любовью.
Вспомним слова Жана Ванье: «Иисус хочет войти в наше сердце, чтобы через
нас любить других людей».
Господь
надеется на нас, надеется, что в нас проснется заложенная Им способность
любить. Господь ждет этого терпеливо. Он «долготерпит, милосердствует,
не раздражается, все покрывает, всего надеется, все переносит». Его
любовь «никогда не перестает». Он надеется, что мы станем подобными
Ему в любви к роду человеческому. Человек призван увидеть Божью любовь,
поразиться ей. Разглядеть ее – даже в своих стесненных обстоятельствах.
И ответить Ему – на языке все той же любви. Наверное, именно ЭТО и есть
настоящее общение с Богом, разговор с Ним на Его языке – языке любви.
Человек прямоходящий, Homoerectus,
человек разумный, Homosapiens, призван стать человеком любящим – Homoamans.
Поразительно,
что наши дела добра, милости и сострадания Господь воспринимает как
подарок лично Ему: «так как вы сделали это одному из сих братьев Моих
меньших, то сделали Мне». Он как будто говорит нам: «кто поступает так,
как Я, тот делает это Мне». Кто приносит милость в этот мир, тот идет
Моим путем, и это подарок Мне. Каждый выбравший Меня это подарок Мне.
О каждом вернувшемся ко Мне Я скажу: «порадуйтесь со Мною: я нашел Мою
пропавшую овцу».
Мы
– источник Его любви, и мы же источник Его боли. Каким страшным искажением
Его образа являются дела человеческие, заполняющие наш мир – насилие
и унижение. И как это ранит Его сердце.
Мы
– Его убежище. Наш Бог, плачущий вместе сплачущими, хочет в нашем сердце
найти убежище и обитель среди зла, бушующего в мире. И лучшие из нас
дают Ему эту обитель.
Из дневника голландской еврейки Этти Хиллесум. Пересыльный лагерь Вестерборк.
12 июля 1942 года. Молитва.
«Чуть ли не с каждым ударом сердца мне становится понятней,
что Ты не можешь нам помочь, что это мы должны помогать Тебе и защищать Твое обитание в нас вплоть
до самого конца. Ты, Господи, когда моя вера недостаточно питает Тебя,
видимо, тоже переживаешь скудные времена. Но поверь мне, я буду продолжать
служить Тебе, останусь Тебе верна и не прогоню Тебя из своей души».
Этти и вся ее семья были отправлены в Освенцим в 1943 году, где все они
погибли.
Вспомним,что
в том же Священном Писании, практически теми же словами, что и в великолепном
Восьмом Псалме, человек Иов горько вопрошает Бога: «что такое человек,
что Ты столько ценишь его и обращаешь на него внимание Твое, посещаешь
его каждое утро, каждое мгновение испытываешь его. Доколе же Ты не оставишь,
доколе не отойдешь от меня, доколе не дашь мне проглотить слюну мою?»
Как
это возможно совместить: Ты ценишь человека, посещаешь его, и при этом
не избавляешь его от мучений? Это остается тайной – с древнейших времен.
И останется тайной.
И
у меня есть смутное ощущение, что страдание существовало прежде творения.
И что оно было у Господа. И что оно
двигало Его решением отдать Сына Своего, чтобы мир спасен был через
Него. И что Иисус есть
истинный ответ Бога Иову. И что наша способность к состраданию получена
нами от Него, «по образу Его и подобию».
Так
кто же мы? Не покидает странная уверенность, что мы абсолютно необходимы
Господу. Не потому, что мы предназначены для какого-то дела, важного
для Него, не потому, что мы должны что-то совершить, исполнить. А потому,
что Его существование без нас – это отсечение какой-то необыкновенно
важной части Божественной полноты.
Мы
привычно повторяем, что мы – соработники Господа, мы уверенно произносим
малопонятное иностранное слово «синергия», и дружно надеемся, что вместе
мы наш, мы новый мир построим, где Он будет всё во всём, и потому вся
тварь, все Творение смотрит на часы, нервничает и торопит нас.
Наверное,
так оно и есть. Но мне все равно кажется, что Господу не так важно наше
делание, как наше отношение. Мне кажется, что Его пища – это наша любовь.
И Он так давно сидит на голодном пайке. Бог есть любовь, которая неизмерима,
но при этом жаждет напитаться любовью Другого. И мы – единственные Его
создания, умеющие любить.
Так
кто же мы? У меня нет внятного ответа на этот вопрос, только ощущение.
Оно такое: чтобы попытаться понять, кто мы, надо вглядеться в нашего
Господа.
Еще и еще раз постараться ощутить Его действия, Его нежность, Его заботу.
Увидеть Его отраженный свет – в окружающем мире, в других людях.
И сказать: «Жажду». И если очень повезет, увидеть свое отражение в Его глазах.
Аминь.
|
